Затворник из горной твердыни [= Человек в высоком замке] - Филип Дик

Она сразу все поняла.

— Джо — это же всего лишь в еще одной сотне миль!

Глаза у него засияли; он улыбнулся ей, он снова был счастлив, он уже успокоился и больше не кипятился.

— Мы могли бы! — воскликнула она. Ты ведь хорошо водишь машину — тебе ничего бы не стоило туда добраться, верно?

Подумав немного, Джо ответил:

— Ну, я сомневаюсь, что такая знаменитость позволяет посетителям запросто к себе заглядывать. По всей вероятности, их так много…

— Почему бы не попытаться, Джо… — она схватила его за плечо, взволнованно сжала. Самое большее, что он сможет сделать — это прогнать нас. Пожалуйста!

Джо ответил, тщательно подбирая слова:

— Когда мы пройдемся по магазинам и купим себе новую одежду, принарядимся как следует… это очень важно произвести хорошее впечатление. И, может быть, даже возьмем напрокат новый автомобиль по дороге туда, в Шайенн. Тогда вот и попытаемся.

— Верно, — согласилась Джулия. — А тебе надо подстричься. И разрешить мне подобрать тебе одежду. Пожалуйста, Джо. Я часто это делала для Фрэнка. Мужчины не умеют покупать себе одежду.

— У тебя хороший вкус, — сказал Джо, и, хмуро глядя вперед, снова сосредоточил все внимание на дороге. — Как и в других отношениях тоже. Лучше, если ты позвонишь ему. Договоришься с ним.

— Мне еще нужно сделать прическу.

— Ладно.

— Я совсем не боюсь подойти и позвонить в звонок, — сказала Джулия. — Я хочу сказать, живем мы только один раз. Почему мы должны чего-то опасаться? Он такой же человек, как и все мы. Фактически, он, наверное, будет польщен, узнав, что кто-то заехал так далеко только для того, чтобы сказать ему, как сильно понравилась его книга. Мы можем взять у него автограф. Разве не так? Только надо купить новый экземпляр. Этот такой затасканный и нехорошо смотрится.

— Все, как ты посчитаешь нужным, — произнес Джо. — Я не против того, чтобы ты сама решила в отношении всех этих мелочей. Я знаю, ты с этим справишься. Красивая женщина всегда добивается своего. Когда он увидит, какая ты сногсшибательная, он широко распахнет перед тобой дверь. Вот только послушай — чтобы без дураков.

— Что ты имеешь ввиду?

— Обязательно скажи ему, что ты замужем. Я не хочу, чтобы ты с ним спуталась, ты понимаешь. Это было бы ужасно. Стало бы крушением для каждого из нас. Это награда ему за то, что он пустил гостей, забавно, а? Так что остерегайся, Джулия.

— Ты мог бы с ним поспорить, — сказала Джулия. — В отношении той части книги, где Италия, предав державы Оси, становится причиной их поражения. Скажи ему то, что говорил мне.

Джо кивнул.

— Это так. Мы можем подробно обсудить этот вопрос.

Они продолжали мчаться на север.

* * *

На следующее утро, в семь часов по времени ТША, мистер Нобусуке Тагоми, поднявшись с постели, направился в ванную, однако тут же передумал и решил лучше обратиться к Оракулу.

Усевшись, скрестив ноги, на полу своей гостиной, он начал столь привычные манипуляции с сорока девятью высушенными стебельками тысячелистника. У него было глубокое ощущение безотлагательности интересовавших его вопросов, и он действовал с лихорадочной быстротой, пока наконец не получил все шесть линий жизни.

Жуть! Гексаграмма 51!

Бог является в образе Грома и Молнии. И громко смеется — он непроизвольно заткнул пальцами уши. — Ха! Ха! Хо-хо! Великий грохот, который заставил его вздрогнуть и зажмурить глаза. Быстро убегает ящерица и ревет тигр, а затем является сам Бог.

Что это означает? Он обвел взором гостиную. Явление — чего? Он вскочил на ноги и, тяжело дыша, застыл в ожидании.

Ничего не произошло. Только стучит сердце. Учащенное дыхание, все другие условные и безусловные рефлексы различных автономных систем организма адекватны ожидаемой кризисной ситуации — выделение адреналина, учащение пульса, усиление сокращений сердечной мышцы, паралич гортани, неподвижность глаз, слабость кишечника и так далее. Желудок подташнивает, сексуальный инстинкт подавлен.

И все же, он ничего не видит особого. Ничего такого, что должно побудить тело к экстренным действиям. Бежать? Все готово для панического бегства. Но куда и зачем? — спросил у самого себя Тагоми. Никакой путеводной нити. И поэтому ничего нельзя осуществить. Дилемма цивилизованного человека — тело отмобилизовалось, но опасность непонятна.

Он прошел в ванную и начал намыливать лицо перед бритьем.

Зазвонил телефон.

— Спокойно, — воскликнул, откладывая в сторону бритву. — Будь готов. — Он быстро прошел в гостиную. — Я готов, — произнес он и поднял трубку. — Тагоми слушает.

Пауза. А затем откуда-то издалека слабый, сухой, шуршащий голос, почти такой, как шелест опадающих листьев:

— Сэр. Это Синиро Ятабе. Я прибыл в Сан-Франциско.

— Приветствую вас от имени Высокой Торговой миссии, — сказал Тагоми. — Как я рад! Вы в добром здравии и хорошем расположении духа?

— Да, мистер Тагоми. Когда я могу встретиться с вами?

— Очень скоро. Через полчаса. — Тагоми посмотрел на часы в спальне, пытаясь рассмотреть, что они показывают. — Имеется еще третья сторона — мистер Бейнс. Я должен связаться с ним. Возможна задержка, но…

— Ну, скажем, через два часа, сэр, — предложил Ятабе.

— Да, — согласился Тагоми.

— В вашей конторе «Ниппон Таймс Билдинг».

Ятабе повесил трубку.

Бейнс будет очень доволен, подумал Тагоми. Как кот, которому бросили кусок семги, например, роскошный жирный хвост. Он нервно постучал несколько раз по рычагу аппарата, затем поспешно набрал номер гостиницы «Абирати».

— Испытания подошли к концу, — произнес он, услышав заспанный голос Бейнса.

Сон как рукой сняло с голоса шведа.

— Он здесь?

— У меня в конторе, — сказал Тагоми. — В десять двадцать. Завтракать времени уже не было — придется потрудиться Рамсэю, когда закончится официальная часть, связанная с прибытием гостя. Все трое нас, вероятно, дадут волю своему аппетиту одновременно. У себя в уме он уже, продолжая бриться, продумывал, как устроить прекрасный завтрак для них всех.

* * *

Бейнс, все еще в пижаме, стоял у телефона, потирая лоб и напряженно размышлял. Какой позор, я потерял голову и вышел на связь с агентом, подумал он. Если бы только я подождал еще всего лишь один день…

Но, по всей вероятности, это нисколько мне не повредит. Однако сегодня еще нужно вернуться в магазин готового платья. Предположим, я туда не пойду. Это может вызвать цепную реакцию, подумают, что я убит или со мной случилось что-то… Будут предприняты попытки выяснить, где я нахожусь…

Все это мелочи. Главное — он здесь. Наконец-то. Ожидание закончилось.

Бейнс поспешил в ванную и приготовился бриться.

Не сомневаюсь, рассуждал он, Тагоми узнает его то же мгновенье, как только встретится с ним. Мы теперь можем отбросить это принятое в качестве прикрытия «Мистер Ятабе». Фактически, мы теперь можем отбросить вообще все прикрытия, все условности.

Побрившись, Бейнс тотчас же прыгнул под душ. Под грохот низвергавшейся на него воды, он пел во всю силу своих легких:

Кто скачет, кто мчится,Под хладною мглой?Ездок запоздалыйС ним сын молодой.

Теперь уже, наверное, слишком поздно для СД что-либо предпринимать, подумал он.

Даже если они обнаружат это. Поэтому мне, пожалуй, можно перестать беспокоиться, по крайней мере, по пустякам. За свою бесценную, принадлежащую только мне одному, собственную шкуру.

Что же касается всего остального — для нас самое беспокойство только начинается.

11

Для рейхсконсула в Сан-Франциско фрейгерра Хуго Рейсса даже начало этого рабочего дня оказалось неожиданным и вселило в него немалое беспокойство. Когда он вошел в приемную своего кабинета, то обнаружил гостя, который уже давно дожидался его — крупного мужчину средних лет с тяжелой челюстью, изрытым оспинами лицом и неприветливым хмурым взглядом из-под близко расположенных черных лохматых бровей. Мужчина поднялся, формально приветствуя взмахом руки, одновременно буркнув себе под нос:

— Хайль.

— Хайль, — ответил Рейсс. В душе он жалобно застонал, но сохранил деловую официальную улыбку на лице. — Герр Краус фон Меер? Какими ветрами? Не угодно ли пройти?

Он открыл дверь кабинета, задумавшись при этом, куда запропастился его заместитель, который пропустил сюда шефа СД. Но как бы то ни было, этот человек уже здесь. С этим ничего не поделаешь.

Следуя за ним, не вынимая рук из карманов своего темного шерстяного пальто, Краус фон Меер произнес:

— Послушайте, фрейгерр. Мы отыскали этого парня из абвера. Это Рудольф Вегенер. Он показался на старой явке абвера, которую мы держим под наблюдением. — Краус фон Меер самодовольно осклабился, обнажив огромные золотые зубы. — И мы следили за ним до самой гостиницы.